Может Матль не особенно понимал про войну, но что он умел, так это управлять людьми. С первого взгляда он понимал, можно ли доверить человеку работу. И не забывал проверять. Некоторые горожане, уважаемые и зажиточные, тряслись от страха и жались по углам. Зато другие, одетые по проще, скалили зубы и храбрились — и те и те не подходили. Матль находил угрюмых и сосредоточенных, и поручал им дела. А потом пинками отправлял вдогонку тут же назначенных помощников.

Матль был плотником — и занялся тем, что умел. он велел валить персиковые деревья. Инструмента было мало, но нашлось несколько колунов на длинных рукоятях. С помощью них справились быстро. Персиковые деревья рубить было преступлением — это становится каждому, кто хоть раз видел их розовый цвет во время цветение. Такая красота просто не может быть не священной. Да и денег они стоят. И все же, никто приказы Матля оспаривать не стал. Обрубив ветви и заострив их так, что стволы стали похожи на огромные колючки, они выложили их у входа, направив заостренными концами наружу. Теперь сунуться к ним будет трудно.

Развалив часть дома сторожей и поотнимав лестницы у всех, они наскоро соорудили вдоль стены хлипкие мостки. Кривые и косые, держащиеся на груде камней, на них стояли те, у кого были арбалеты и стреляли из-за стены в проезжающих мимо всадников.

Прошло времени едва ли больше, чем Матль потратил чтобы добраться сюда от Колесничего переулка. И Матль вдруг понял, что дел больше не осталось. Плотник еще не знал, что основное чувство на войне — скука. Впрочем, пока он её еще не чувствовал — слишком уж внове было происходящее.

Не зная, что придумать еще, Матль взобрался на криво уложенную на вбитые в землю деревянные рогатки лестницу, уцепился за верх стены, чтобы не упасть и стал наблюдать за происходящим у ворот. Вскоре к нему присоединился Сундук.

— Ох, мастер Матль… Зря вы так с Садом. Не расплатитесь теперь с хозяином… — покачал головой стоящий рядом парнишка с арбалетом. Кто-то из подмастерий — всех сколько нибудь значимых горожан Матль знал по именам.

— Молчи дурак! — вступился за Матля Сундук. — Мастер Матль не смеха ради, а для войны!

— Так не пригодилось! — ответил наглый парень. И даже ехидно гыгыкнул. — Победили уже!

У Матля все внутри оборвалось. Он обвел глазами пространство перед воротами. Раньше рядом с Южными Воротами сходились аккуратные прямые дороги, стискивающие с обеих сторон грядками и полями. Сейчас тысячи ног и десятки копыт перемололи все почти до единообразного коричневого цвета, буквально растоптав посевы. Дороги все еще угадывались. Вместо ровных грядок теперь были беспорядочно раскиданные серые холмики. Это лежали тела, припорошенные высохшей под ярким солнцем землей. Среди множества тел караэнцев, рядом с которыми хлопотали родственники и друзья, взгляд Маьта зацепился за несколько трупов лошадей.

— Выскакивает, значит, Магн Итвис. Щерится, как пес хозяину. А с ним рыл сорок рыцарей! Тех, что под Фредом ходят. Наглые такие. Но в этот раз они показали, что не зря нос задирают! Королевские их не заметили, как раз, значит, лицом туда стояли. Их пивовары как раз отогнали. Гады лошадиннозадые, их же не догонишь. Тока наши, значит, соберутся им вломить, так они ррраз — и ходу. А потом снова вернутся и сбоку, крюком подъедут…

— Раза три на нас ходили, — встрял Сундук. — Эти крысы конные срутся на сплоченных людей идти, ищут тех кто врассыпную мечется. Нельзя по одному стоять. И щиты нужны, большие…

— Ну и пока они там хитро сбоку пытались зайти, Магн их рррраз! И стоптал! Всех поубивал! Сотни три, наверное, враз легко, остальные сбежали!

Матль с сомнение присмотрелся к трупам. И насчитал три мертвых лошадей. Насчет еще пары холмиков он был не уверен. Но ни одного яркого пятна. Ни одного рыцаря.

— Кончилось, говоришь? — вдруг заорал прямо в ухо Сундук. И еще более ехидно гыгыкнул. А потом отвесил арбалетчику подзатыльник и развернул его в сторону от ворот. — А как по мне, так только начинается!

Матль тоже посмотрел и его сердце пропустило удар, а потом ухнуло куда-то вниз. Мастер-плотник схватился рукой за стену, потому что почувствовал, что ноги у него дрожат мелкой дрожью, как от холода. От виднеющегося вдали лагеря Королевства Фрей, в их сторону ехали всадники, медленно расходясь в стороны. Все больше и больше. Словно река вышла из берегов и накатывала на город. Река сплошь состоящая из болезненно ярких цветов дорогой ткани. И острой стали.

— О, мастер Матль, ты погляди! Сам Магн Итвис! — крикнул Сундук под ухом. — Кажись, к нам едет! Зачем? Думаешь это его персиковые деревья.

У Матля слегка потемнело в глазах. Он зажмурился и встряхнул головой. Да что такое с ним сегодня. Ах, ну да, с утра на солнце. Мастер-плотник хотел было попросить воды, но рядом не было никого из своих, кроме Сундука. Но тому тоже не пристало с собой бочонок таскать. Однако жажда навалилась с ужасной силой, поэтому Матль прохрипел, надеясь на чудо:

— Сундук… Пить очень хочется…

Сундук сдвинул шлем на затылок, огляделся вокруг и заорал!

— Питья! У кого есть пить, дети овцы и эльфа⁈ Дайте мне пива, или я начну рвать вам задницы, пока…

Монолог Матля прервала рука, которая сунула ему в лицо кожаный мех, в котором всадники возят вино. Рука была в латной перчатке, но Матль заметил это уже после того, как схватил бурдюк. И только после этого застыл в ужасе.

— Имя! — произнес рядом с мастером-плотником молодой, но полный надменной властности голос.

Глава 11

Обещания, серебро и правда

Проблема с людьми в том, что они слишком умные. Никогда не знаешь, какую глупость придумают. Едва я прибыл к Южным Воротам, как понял — зря. Лишний я тут. Правы были мои советники, не надо было сюда лезть.

Толпа кучевряжилась и завихрялась, как снег во время бурана. Кто-то бежал в город, кто-то наоборот, рвался наружу. По дороге мне встретились горцы. Десятка четыре, под началом Лардо.

— Почему без приказа привел сюда людей! — сорвался я на него.

— Прошел слух, что тут драка, — пожал плечами этот хитрожопый. Два шрама опускали уголки его губ, делая рожу горца прямо таки зверской. А может, такое впечатление создавалось из-за особенного, хищного выражения его глаз. Такой отстраненный интерес, как у уличной кошки, когда она смотрит на мышь. Лардо почуял добычу и не смог остаться в стороне. Надо будет наградить Марцила за то, что тот не оставил вверенные ему участки. Причем наградить показательно и щедро.

— Веди своих людей на стены! — прошипел я, безуспешно давя бушующую внутри злость. Давно я так не злился. Наверное, в этом мире почти никогда. Скорее всего это была защитная реакция. Меня терзали неуверенность, беспокойство и даже страх. И в ответ организм Магна выдавал однозначную реакцию — «бей». Вариантов «беги» у этого мутанта не было.

Злость плохой советчик. Я в книжках читал. Но сделать с собой ничего не мог. А когда встретил перед самыми воротами «сотню» Текка, злость переросла в звенящую ярость.

— Что. Ты. Тут… — начал я давить из себя слова, когда Текк, поигрывая своей монструозной киркой вышел из строя бородачей и подошел ко мне. Коривиэль, чуя мое настроение, змеиным движением попытался цапнуть Текка за лицо. Долгобород небрежно выдал леща моему коню. И я, и Коровка опешили от такой наглости. Текк сказал:

— Я так мыслю, что те всадники этих дураков порубают. И когда городские назад, к мамкам побегут, ворота закрыть забудут. Потому я часть людей в башни послал, а сам с остальными тут встал. Чтобы фрейские в город не прорвались.

— Правильно, — выдавил я. И двинул коня дальше.

Когда я немного привык творящемуся вокруг хаосу, я понял, что он имеет внутреннюю логику. Людей вокруг было много. Думаю, не меньше тысячи. Может и две. Но все они были, в большинстве, разбиты на маленькие группы по десять-двадцать человек. И каждая из таких групп действовала по своему разумению. Часть, в основном те, кто был вооружен арбалетами, забрались на стену. Часть толпилась у ворот, не выходя за них, видимо рассуждая так же как Текк. Ну и часть вышла за стену.